Куда все запропастились? Я хочу играть...

Ну вот я что опять тут одна буду куковать((((

Налей еще вина, мой венценосный брат,
Смотри - восходит полная луна;
В бокале плещет влага хмельного серебра,
Один глоток - и нам пора
Умчаться в вихре по Дороге Сна...

По Дороге Сна - пришпорь коня; здесь трава сверкнула сталью,
Кровью - алый цвет на конце клинка.
Это для тебя и для меня - два клинка для тех, что стали
Призраками ветра на века.

Так выпьем же еще - есть время до утра,
А впереди дорога так длинна;
Ты мой бессмертный брат, а я тебе сестра,
И ветер свеж, и ночь темна,
И нами выбран путь - Дорога Сна...

По Дороге Сна - тихий звон подков, лег плащом туман на плечи,
Стал короной иней на челе.
Острием дождя, тенью облаков - стали мы с тобою легче,
Чем перо у сокола в крыле.

Так выпьем же еще, мой молодой король,
Лихая доля нам отведена;
Не счастье, не любовь, не жалость и не боль -
Одна луна, метель одна,
И вьется впереди Дорога Сна...

... Дорога Сна
По Дороге Сна - мимо мира людей; что нам до Адама и Евы,
Что нам до того, как живет земля?
Только никогда, мой брат-чародей, ты не найдешь себе королеву,
А я не найду себе короля.

И чтоб забыть, что кровь моя здесь холоднее льда,
Прошу тебя - налей еще вина;
Смотри - на дне мерцает прощальная звезда;
Я осушу бокал до дна...
И с легким сердцем - по Дороге Сна...
... по Дороге Сна...
... по Дороге Сна...

Над болотом туман
Волчий вой заметает следы
Я бы думал что пьян
Так испил лишь студёной воды
Из кувшина что ты мне подала
Провожая в дорогу
Из которой я никогда не вернусь
Жди не жди никогда не вернусь

И не сомкнуть кольцо седых холмов
И узок путь по лезвию дождя
И не ищи ты не найдёшь следов
Что воин вереска оставил уходя

Словно раненый зверь
Я бесшумно пойду по струне
Я не стою поверь
Чтоб ты слёзы лила обо мне
Чтоб ты шла по следам моей крови во тьме
По бруснике во мхе
До ворот за которыми холод и мгла
Ты не знаешь там холод и мгла

И не сомкнуть кольцо седых холмов
И узок путь по лезвию дождя
И не ищи ты не найдёшь следов
Что воин вереска оставил уходя

Ты однажды вдохнёшь
Терпкий ладан октябрьской луны
В сердце сдвинется нож
Боль подымется из глубины
Отчего же ты ждёшь воплощенья беды
Духа сумрачной стали
Чтобы снова дать мне напиться воды
Этой пьяной хрустальной воды

Но не сомкнуть кольцо седых холмов
И узок путь по лезвию дождя
И не ищи ты не найдёшь следов
Что воин вереска оставил уходя

Что ни вечер, то мне, молодцу,
Ненавистен княжий терем,
И кручина, злее половца,
Грязный пол шагами мерит.
Завихрился над осиною
Жгучий дым истлевшим стягом;
Я тоску свою звериную
Заливаю пенной брагой.
Из-под стрехи в окна крысится
Недозрелая луна;
Все-то чудится мне, слышится:
Выпей, милый, пей до дна!..
Выпей - может, выйдет толк,
Обретешь свое добро,
Был волчонок - станет волк,
Ветер, кровь и серебро.
Так уж вышло - не
крестись -
Когти золотом ковать,
Был котенок - станет рысь,
Мягко стелет, жестко спать!
Не ходи ко мне, желанная,
Не стремись развлечь беду -
Я обманут ночью пьяною,
До рассвета не дойду;
Ох, встану, выйду, хлопну дверью я -
Тишина вокруг села -
Опадают звезды перьями
На следы когтистых лап.
Пряный запах темноты,
Леса горькая купель,
Медвежонок звался ты,
Вырос - вышел лютый зверь.
Выпей - может, выйдет толк,
Обретешь свое добро,
Был волчонок, станет волк,
Ветер, кровь и серебро...

На чужих берегах - переплетение стали и неба,
В чьих-то глазах - переплетение боли и гнева;
Эй-ох! - взрезаны вихри узорами крылий;
В вое ветров мы слышали песни последних валькирий.
Вспорото небо и врезаны волны драконьею пастью;
Светом и ветром ныне пронзает звенящие снасти
И Луна - я ее ждал и любил как невесту;
Нам не до сна, мы дети богов - наша участь известна
В наших зрачках - острые грани вечного льда,
А на клыках - свежею кровью пахнет вода;
Видишь мерцание лезвий средь стонов разодранной ночи,
Слово прощания с жизнью, что стала мгновенья короче!..
Вечна погоня, вечно над морем лететь нашей вере;
Бледные норны шепчут: на север, вы в сером, вы звери...
Но когда солнца первый луч заскользит над холодной водой,
Встречайте нас, верные, - мы вернулись домой!
Мы вернулись домой, мы вернулись домой,
Встречай своих воинов, Один, - мы вернулись домой,
Но на тех берегах - переплетение стали и неба,
А у мертвых в глазах - переплетение боли и гнева...
...стали и неба...боли и гнева...светом и ветром...на север,
вы в сером, вы звери, на север...

В тумане странный образ
Вдруг может появиться.
И ты, его увидев,
Не бойся, не беги.

Проедет безобидно
Угрюмый сонный рыцарь
И конь,
Хромой на три ноги.

Заржавленные латы
Готовы развалиться.
Изъедены до дырок
Стальные сапоги.

Дорог не выбирая,
Блуждает сонный рыцарь
И конь, и конь,
Хромой на три ноги.

Когда-то на планете
О нем гремела слава.
Он в честном поединке
Любого был сильней.

Был меч его защитой
Для бедных и для слабых,
А конь, а конь
Был лучшим из коней.

Но вот одной колдунье
Случилось вдруг влюбиться.
"Уйди", - сказал ей рыцарь
"С тобою мы враги".

И стал навеки сонным
Несчастный этот рыцарь,
А конь, а конь
Хромым на три ноги.

Не может ни проснуться
И не остановиться,
И конь его поныне
Все меряет шаги.

Порою возникает
В тумане сонный рыцарь
И конь, и конь,
Хромой на три ноги.

Я привыкаю к свободе от оков,
От говоренья уродам нужных слов.
И больше я не хвалю тех, кого надо ругать.
Я мразью мразь назову и блядью назову блядь.

Я привыкаю к свободе от людей,
От их тупых разговоров и идей.
Я отдыхаю от тех, кто утонул во вранье,
Кто даже дату рожденья меняет себе.

Я привыкаю к свободе от тебя.
Приятней жить мне в природе, не любя,
Не слыша пошлых признаний в вечной любви.
Тебе ж со шлюхой приятней, ну так к ней и иди.

Я привыкаю к свободе с дырою во лбу.
Душа свободна, а тело гниет в гробу.

С деревьев листья облетают (прямо в Сену, и в Луару, и в Гаронну, и везде, куда хотите)
Пришла осенняя пора (Патер Ностер!!!)
В поход крестовый все поперлись (фон-бароны, голодранцы, без штанов, в одних в кольчугах),
И понавешали крестов (и на спины, и на плечи, и на жопы, и везде, куда попало).

За мною мой сеньор приходит (абсолютно совершенный альбигоец, сталбыть, драться не умеет, и не может, и не хочет),
Сказал, мол, с ними ты пойдешь (прямо завтра, на рассвете, ровно в полдень, как проснешься),
Маманя в обморок упала (прям с балкона, вниз башкою, на кобылу - та взбесилась),
Сестра винище пролила (слуге на морду - тот доволен!).

- "Друзья, маманю подсадите!" (на балкончик, как и было: вверх башкою, БЕЗ КОБЫЛЫ!!!),
Слугу положьте в погреб спать (пусть проспится, алкоголик?)
А я, молоденький парнишка (лет 17, 20,30?)
В Святую Землю подался (прямо с места, с сеновала, без штанов, зато с крестами).

За мною вслед бежит невеста (рожа кисла, словно тесто),
А вслед за нею тесть и теща (рожа злее, жопа толще. И вот куда я от тёщи убежал. Вообще, куда только от них не убежишь!)
? Сижу я в крепости высокой (метров восемь, может, больше - я не мерил. Стрелы свищут),
И к нам является магистр (морда ломом, звать Гийомом).

- "Здорово, братцы-крестоносцы! Аве Матер!" - "Патер Ностер!" - "Вашу также!" - "Всем спасибо!"
"Сейчас в атаку побегим!" (левым флангом, правым флангом, в общем, кучей? Хрен тебе, беги один!!!)
И вот бегу я по барханам (по песку, на четвереньках, быстро-быстро, ведь убьют же!),
За мной несется сарацин (7/8, 8/7, ну и рожа, шире жопы, прямо втрое, может, больше, Ой, не мерил).

И удираю я в оазис (пусть мираж, зато не видно),
А этот пусть бежит один (по пустыне, по песочку, к тамплиерам - пусть зарубят, ваххабит хренов!).
Летят по небу ассасины (обкурившись все гашишем, глючат, гады, что летАют?),
Хотят засыпать нас землей (прям по шею, иль по уши, или вовсе, по макушку!)

А я, молоденький мальчишка (лет 17,20,30, может, больше, я не помню)
Лежу с отрубленной ногой (для маскировки, челюсть - рядом, жрать охота!...)
Подходит мой оруженосец (звать Ансельмом, иль Адельмом, иль Бертраном - вот, не помню?)
"Давайте вас перевяжу (сикось накось, кось на сикось, грязной тряпкой, где же тут мои портянки, что в углу вчера стояли???)"
И в санитарную телегу (дышла гнуты, спицы биты, без колес, и... О! лошадь сдохла!)
С собою рядом положу (для интересу, я не против; только сзади, носом к стенке, между трупов, чтоб не дуло).

С тех пор прошло годов немало (лет 17, 20, 30 - сорок восемь!!!)
Госпитальерам я служу (не тужу!)
Ращу лечебные я травки (от запору, и поносу, и другой различной хвори)
Оруженосца сторожу (от соседа, извращенца, тамплиера, содомита - совратит и не заметит!)

На юг вороны полетели (до Прованса, может, дальше, а не знаю - не сказали),
Пришла осенняя пора (ексель-моксель!!!)

Здравствуй!
Мелькнули чёрные перья где-то у входа в зал.
Вижу испуган, вижу растерян, знать ты меня не ждал.
Вот и учись без истерик и позы вызов бросать судьбе,
Я называю – Кровь или Слёзы?
Но выбирать тебе !

В спину удар может и проще… Мне ли тебя учить?
Лживый угар, это же, в общем, твой безотказный щит.
Я разливаю боль без угрозы, выпей со мной до дна!
Что ж ты боишься!? Кровь или Слёзы – это лишь сорт вина.

Слёзы и Кровь – всё как обычно, будем сжигать мосты.
Честно сказать, мне безразлично, чем захлебнёшься ты.
Но не привык раздавать я пощаду для ядовитых змей…
Мне ничего объяснять и не надо…
Пей, отравитель, пей!

Устав от бесцельных драм,
Скучая бесцветным днем,
Я был так наивно-прям,
Надумав сыграть с огнем;
Отдав многоцветье тем
Осеннему блеску глаз,
Я думал о том, зачем -
Зачем Бог придумал вас -

Тех, кто сводит с ума
Без улыбок и слов,
Стоя рядом и глядя
В окна небес;
Кто вливает дурман
Без вина и цветов,
Отравляя без яда
Хрупких принцесс.

Сюрпризы осенних дней -
Кровь носом, а дождь стеной.
Местами, что потемней,
Я тихо иду домой,
И в переплетеньи жил
Ответ не могу найти:
Зачем же господь судил
Стоять на моем пути

Тем, кто сводит с ума
Без объятий и снов,
Кто играючи сносит
Голову с плеч,
Тем, кому ерунда
Потрясенье основ,
Кто не ждет и не просит
Спичек и свеч.

Качаясь в цепях моста,
Смеясь на руинах стен,
В надежде на чудеса
Я вновь получил взамен
Бессонницы легкий люфт,
Угар воспаленных глаз -
Однако же, я люблю,
По правде сказать, лишь вас -

Тех, кто сводит с ума,
Не касаясь души,
Растворяясь в дожде
Под конец сентября;
Кто уходит впотьмах,
Невидим, неслышим,
Оставляя лишь тень
В свете злом фонаря.

Ты последнюю ставишь точку,
Выткав сказку при лунном свете.
Ты счастливо ее окончил -
Чтоб не плакали ночью дети,
Только кто-то свечу уронит
И десяток страниц забелит:
Есть такие, кто точно помнит,
Как все было на самом деле...

И перо возьмут чужие руки,
Записать себе присвоив право
Хронику чужой тоски и муки,
Всыпать правды горькую отраву.
Приоткрыты двери преисподней,
Ангелы растоптаны конями,
И сюжет известный новогодний
Переписан серыми тенями.

Ты стоишь на каминной полке,
Глядя в пол, как в пустой колодец;
Отраженье в стекла осколке -
Безобразно-смешной уродец.
Ты в тени от зеленой ели,
Ты - орудье людской потехи:
Служишь ты для простейшей цели -
Чтобы детям колоть орехи.

Был когда-то ты мечтой девичьей,
Был когда-то ты прекрасным принцем -
Безобразным нынешним обличьем
Ты обязан серым злобным крысам.
Проклятый крысиной королевой,
Обречен игрушкой стать навеки,
Ты глядишь без боли и без гнева
Сквозь полуразомкнутые веки

Поздно ночью заслышав шорох,
Замирают в испуге люди,
И зловещих предчувствий ворох
Преподносит тебе на блюде,
Как служанка дурная, память,
Что сидит в закоулках мозга,
Чтоб вспомнить тебя заставить,
Как все будет - а будет просто:

Оттого-то бьют на башне полночь
В Новый Год куранты так зловеще:
Некого тебе позвать на помощь -
Ведь игрушки это просто вещи!
Ты не жди спасительного чуда -
Пусть в груди от горя станет тесно:
Помощи не будет ниоткуда -
Ночью умерла твоя принцесса…

Ты изгрызен и переломан,
Перемешан в кровавом меле…

Крысы помнят, о Мастер Гофман,
Как все было на самом деле…

я снова тут одна, да что же это такое беспридел!!!

Драко Роуин
Добрый, ну вот как я пришла уже никого что за напасть то((((