- А кто ты есть в этом мире? Ты же пустой, абсолютно. Для чего вообще нужны такие люди, как ты? Прожигаешь свою жизнь, почем зря, не привнося никому хоть капельку пользы.
Девушка, как то странно склонив голову, изучающее смотрела на свою собеседницу. Ничего особенного – огромные дымчатые глаза с поволокой, хаотичный начес дред на голове, в губе железное кольцо, в пальцах – сигарета. Что странно – девушка почти не курила. Лишь поджигала и не давала погаснуть. И да, такие разговоры происходили каждый вечер.
никому из них двоих не наскучивало философствовать. Философия – это вода. Голые рассуждения, которые могут быть правильными, а могут и не быть. Именно этим она ценна. Она составляется из мыслей каждого, кто рожден жить на этой планете. А тех, кто просто существует, не живя? Это замкнутый круг. Чтобы понять, мало об этом подумать. Надо разбираться. А кому это сейчас надо? Люди живут по четко отработанной схеме. Как сказал Мураками, "главные ценности сейчас – закончить школу, поступить в институт, устроиться на работу, удачно выйти замуж". И все. А куда же подевалось все остальное? По какому течению уплыли все другие маленькие радости жизни? "Так умеют любить только дети." Да…дети понимают. Они понимают этот мир на подсознательном уровне, эмоциональном. Поэтому они знают намного больше, чем высшие умы человечества. Кто то сейчас скажет: "Ха! Умнее! Да меня все называют гением нашего времени! А дети ваши – неразумные создания, некоторые из которых даже говорят с трудом. А вы туда же…" Да. Мы именно туда. Дети счастливее многих других, ведь они все делают по-настоящему. Им это легко. А взрослые так не могут.
- Каждый для чего то нужен. Просто кто то себя еще не нашел. Вот смотри: бабочка. Что она делает? Для биолога она как материал, он скажет, что, мол, бабочки переносят пыльцу, они звено пищевой цепи…Да только не так это и все тут. Ты в курсе, что каждая бабочка – это душа человека? А ее пищей называют…Еще бабочки красивые, и за ними очень любят смотреть дети. Нет, не ловить и накалывать на булавки, а именно смотреть. От этого они уже немного счастливые. Значит, маленькие бабочки, на первый взгляд такие незаметные, очень нужны в мире. Только они сами про себя этого не знают. Про себя же сказать намного труднее. Так и с людьми, понимаешь, ман? Со стороны легко можно увидеть, что внешне невзрачный человек обладает душой огромной, как солнце. То есть получается, он послан обогревать всех вокруг? А сам он ведь такой неуверенный, закомплексованный…понятия не имеет, что обладает душой чистой, как сам свет. А кто то заметит. Со стороны ведь виднее.
Девушка зябко повела плечами, ее собеседница тоже дернулась. Обеим было холодно. От этого простого действия несколько пепельных крошек мягко осыпались вниз. Если так приглядеться, то весь пол и вся мебель были украшены-усыпаны такими белыми пепелинками, как серым снегом. Но девушек такие мелочи не смущали. Это всего лишь бытовая условность, ведь есть вещи поважнее. Например, самореализация. И опять же – не работу найти, а вот так вот сидеть и рассуждать. Научиться думать. Этому тоже надо долго учиться, многие уже растеряли эту способность. Вот она и училась, мало обращая внимания на мелочи.
- Допустим, убедила… - все еще с некоторым сомнением протянула девушка, не сказать, что она была полностью согласна с теорией собеседницы, но контраргументы пока не находила. И почему то ей казалось, что уже вряд ли найдет. Как то всегда получалась, что она подыскивала в своем затуманенном сознании вопрос, который ее волновал, она всегда считала, что вот он, вот, на который та, другая, не сможет ничего сказать. И объяснить тоже. Что она смутится, растеряется и…проиграет. А эта их философская вода разве была поединком? Противостояние…зачем противостоять? Нельзя думать вместе? Нет, никак нельзя. А та, другая, всегда находила, что ответить. Первая девушка уже почти ненавидела ее за это. Могла прогнать, но тогда останутся горькие часы одиночества, наедине с сигаретами и наркотиками. Лучше уж пусть она, чем никто…Никто, твою мать, никто не знает, что с ней происходит. И хоть бы одна сволочь поинтересовалась, что творится в ее жизни! В жизни, которой больше нет. Сколько раз она говорила с людьми, пытаясь им помочь…но хоть бы один из них хоть раз помог ей. Тогда она решила и ушла. Закрыла сама себя в клетке. Наедине сначала с самой собой, а потом и с ней…другой. Уж лучше вдвоем, чем в окружении равнодушных тварей, которым наплевать на все, что не имеет к ним отношения. Она могла уйти по настоящему, но боялась, как бы травиально это ни звучало. Девушка прекрасно знала, что причиной будет не желание посмотреть, каков станет мир без нее – она и так это видела сейчас. Все оставалось и останется по прежнему: серая пыль траурной вуалью так же будет опускаться на площадь ее квартиры, машины так же гудеть под окнами, не давая никому спать, а люди все так же носиться, орать друг на друга и плевать. Они же безмозглые твари, что с них можно взять.
Ее удерживало только одно – противостояние, которое она сама себе выдумала. С каждым днем она все больше и больше ощущала, что вот вот его проиграет. В такие минуты ее охватывал азарт…Вкалывая еще один шприц в вену, тупыми бездонными глазами сверля стену, она думала: "Я буду здесь, чтобы увидеть растерянность в твоих глазах…а потом мы шагнем за черту вместе. Ведь тогда нам уже здесь просто нечего будет делать. Наш с тобой личный Вавилон, считай, разрушен. Будет разрушен ".
Она не думала, что этот день наступит слишком быстро. Она и хотела этого, и старательно оттягивала момент, когда, по ее мнению, нужно уже было просто взглянуть правде в глаза. Не зря же многие люди предпочитаю заблуждаться, нежели знать то, что им знать надо, но чего они знать не хотят…немного запутано, но ведь по другому не скажешь.
Человечки ошибаются…в своих иллюзиях они даже чувствуют себя счастливыми, потому что прикрываются красочной стенкой. Если бы им кто-то сказал правду, неважно, какую, любую – стенка вмиг бы стала прозрачной. И все, конец придуманному счастью. Не о чем больше мечтать, больше нечем заблуждаться. Сломалась та раковина, которой можно прикрыть мягкую спинку. А значит, любой может шваркнуть со всей силы камень…Вдребезги. Оно. Все. Пошло оно все к черту!
- Ты никогда не задумывалась, почему мы с тобой похожи? – девушка встала и, приблизившись к той, другой, осторожно провела ладонью по ее щеке. Она была холодной, как лед…Но ее горячим пальцам было даже приятно.
Та, другая, на миг запнулась, но все же повторила этот нежный жест.
Девушка залилась безумным смехом. Эхо вторило ей, и потому это было довольно жутко. Но той, другой, страшно не было. Она тоже смеялась.
- Вот видишь. Ты даже думаешь, как я. И делаешь то же, что и я.
Не знаешь, почему? – коротко и сурово спросила она. Зрачки расширились и чернотой вытеснили практически всю голубую радужку. До наркотиков ее глаза нравились всем…Они были голубыми, цвета неба, так девственно чисты. А сейчас они больше напоминали глаза самой ночи. Той самой сибирской ночи, когда вода замерзает в полете. Никто никогда не видел эту женщину – ночь. Но если бы она существовала, у нее были бы именно такие глаза – почти черные, несчастные, жаждущие.
- А я знаю. Потому что ты – это я! – выкрикнула она, - почему мне никогда не приходило это в голову! Я то считала, что ты настоящая, а ты всего лишь я, мой клон, моя тень, мое отражение… - последние слова она произнесла уже шепотом.
- или нет…когда говорю я, говоришь ты, твои губы шевелятся точно так же, как и мои…мы же одинаковы, во всем…только стоим по разные стороны. А что…что если это я – отражение, а ты настоящая? Я слышу только свой голос, а ты где то там, в своем мире, только свой…И это не я говорю с тобой, а ты со мной! Кто из нас настоящая, а кто поддельная? Что здесь вообще происходит?
По лицу девушки градом покатились слезы. В своих неконтролируемых эмоциях она перемешивала слезы, стоны, рыдания, смех. Ее трясло, как при лихорадке. Или это уже очередная доза героина?
Так же внезапно, как и началась истерика, она успокоилась. Покачнувшись, но, все же устояв на ногах, она схватилась за раму зеркала.
- Смотри сюда, ты, кукла…. – со всей силы, очень резко, она врезала той, другой, в лицо. И лицо этой другой мгновенно раскололось сетью трещин.
Ведь…это было всего лишь зеркало, не иначе.
Девушка тупо смотрела на свою руку, усыпанную осколками, которые вовсю рассекали кожу все глубже, с каждым взмахом кисти. Кровь стекала все быстрее, довольно скоро образовав на грязном полу лужицу насыщенного цвета. Жаль только, что она перемешалась с пылью и пеплом. Так ведь уже некрасиво.
Смотрела, смотрела и расхохоталась.
- Видишь, как все просто. Тебя уже нет.
Подумав немного, она добавила:
- Или нет меня. В любом случае, уже нет нас. Обеих. И не будет. И зачем ты меня обманывала такое долгое время..? Если ты подделка, то все твои рассуждения и выеденного яйца не стоят. А где правда? Закончилась она, уже давно…Нет ее больше. Она сама себя исчерпала. Даже нет, люди ее убили. Мы все ее убили. И себя заодно.
Она упала на колени. Даже не пытаясь вытащить осколки из пораненной кисти, другой рукой она залезла под ковер, нашаривая последнюю упаковку шприцев – три штуки. Счастливое число, твою мать.
Равнодушно она вколола один за другим. Та, другая, делала то же самое.
Кажется, вот он, апофеоз. Их личный апофеоз.
Судороги крутили ее тело минут десять. После чего девушка стала постепенно заваливаться на бок, пока не прислонилась к зеркалу. Та, другая, так же медленно положила ей голову на плечо.
вообще, что убивает больше – одиночество, героин или непонимание со стороны окружающих? Всегда нужно искать кого-то виноватого. Нет, не нужно, но их все равно ищут. Того, кто может дать ответы на все вопросы, глупые и бессмысленные, важные и напрасные. Ищут, ищут…даже если находят…это все равно всегда заканчивается плачевно. Тогда…а есть ли в этом смысл? В чем вообще смысл существования? Круг замкнулся.
