Я стереотип в глазах большинства людей, мыслящих стереотипами. Да что там "большинства"? 99,9%.
Натуральная блондинка я ярко-голубыми глазами. Должна быть дура-дурой. Ведь так? Несмотря ни на что. Если что-то не получается, получаешь снисходительное "так она же блондинка"! Если же наоборот, то слышишь удивленное "И дуракам везет!".
И ничего никому не докажешь, как ни старайся.
Потому больше никаких светлых волос. Никаких голубых глаз. Теперь это все настолько тщательно спрятано, что я даже не удивляюсь, когда вижу в зеркале темноволосую и зеленоглазую особу. Теперь это я, и так всегда будет.

Я поняла.
Несколько раз перечитала этот стих, и в голове крутилось нечто, будто гдето я уже что-то подобное слышала/видела, именно это, но в других словах.
Все-таки вспомнила:

Знаю, что жестоко будет так с тобою говорить,
Все мы одиноки, люди, даже в час своей любви.

В жизни или смерти человек всегда один
Где-то больше света, где-то чуть плотнее дым.

Ангел там, на небе, ставит в окна по свече,
Чтобы забросить невод и ловить сердца людей.

Чем улов богаче будет, тем больней смотреть в глаза,
Ничего не значит здесь теперь и детская слеза!

Знать, что завтра будет, я сегодня не хочу...
И пусть зажечь забудут наверху мою свечу.

Все мы одиноки! Но обмани себя в мечтах,
Знаю, что жестоко говорить с тобой так...

Песня Сергея Маврина, я ее очень очень давно услышала..году в 2004м, и вот тогда, пожалуй задумалась. Если в кратце, то: одиночество - неотъемлемая часть жизни любого человека, независимо от предпочтений, "праведности", социальности, вероисповедания и национальности, и жить нужно постараться так, чтобы это одиночество не кусало за пятки, ввергая в депрессию, а наоборот, чтобы в нем можно было спастись.

Под закрытыми веками  расцветают горькие капли, что выжигают след отнюдь не на щеках. И так невыносимо тоскливо, душно, горько, кажется что запутался в липкой паутине в затхлой комнате, где нет выхода и даже малейшего доступа воздуха. Есть только безысходность, заполняющая каждую клеточку сознания, ведущая за собой в эмоциональную ловушку, пропасть, за которой ничего нет. Виснешь над этой пропастью, барахтаясь в невидимой паутине: ни упасть, ни обратно вернуться. "Зависание". И отчаянно хочется сделать хоть что-то, хоть шаг. Даже упасть туда, вниз, откуда выхода нет, только бы не в этой неопределенности.
Под закрытыми веками раскрываются цветы, когда не даешь волю слезам. Обязательно красные и огненно-оранжевые, как огонь или кровь. Обида и ярость смешиваются клубком, как кровь и огонь,  и прочно осаждают сердце, разум и чувства, не давая трезво оценивать происходящее.
В такие моменты можно сделать нечто, что никогда не сделаешь в "адекватном" состоянии. Например взять стеклянный шаг, наполненный  керосином (или чем там их наполняют) и блестками и шваркнуть изо всех сил о дорогущий итальянский наборной паркет, а потом наблюдать как эти блестки оседают на ковре, покрывале кровати, как осколки шарика оставляют отметины на "бесценном" дереве. И все равно не понять как это получилось и "разве я так могу?". Оказывается могу и еще как. В таком состоянии можно и убить. потом пожалеть тысячу раз, но это реально. Может это состояние называют красочно-готично "выпускать своих демонов"?
А сейчас...сейчас плакать и курить. И еще, пожалуй. мечтать. О том, чего никогда не будет.

[align=center]
Знаешь, я бы не называла это истерикой. По крайней мере по моим меркам. Когда у меня истерика, то плохо всем. Я могу вопить, топать ногами, срываться на всех, материться и вообще доводить окружающих до белого кадения, дабы выместить все и успокоится.
А тут же наоборот. Наоборот возникает дикое желание свернуться в клубочек, забиться в темный угол и что-бы никто не трогал.
В общем может это тоже вид истерики, я вообще нервная последнее время...

Когда-то давно, целых  четыре года назад, я спросила у моего 21-летнего друга: Есть разница между 17 и 21 годами.
Он мне сказал "Огромная!"
На самом деле теперь я понимаю что это за разница и почему она такая огромная...
В этом возрасте, в 21 (ну почти) ты еще не взрослый, но уже и не подросток. Огромная куча мыслей обо всем вокруг, жизнь более свободная, попытка найти что-то лучшее для себя, отрицание надвигающейся ответственности, желание остановить этот бешеный бег времени хоть ненадолго. Понимание, что еще немного совсем времени и ты необратимо станешь другим, не таким как сейчас, и страх этого. Хочется отступить назад, на маленький шаг, а все равно уже спиной  в стену утыкаешься. Это иногда сродни панике с какой-то обреченностью и мучительная завист тем, кому до этого момента еще далеко.

Алкоголь слегка туманил сознание, ровно до такой степени, чтобы исключить чувство вины, ответственности и совесть на ближайшие несколько часов. Перед глазами все немного расплывалось, но это уже не из-за выпитого абсента, а из-за того, что линз привычных не одела: зрение-то  хуже не бывает, а очки носить отказывается напрочь. А сейчас… сейчас прихоти подчинилась, взирает на мир ярко-голубыми «родными» очами, щурится, пытаясь привыкнуть к отсутствию резкости окружающего мира. Не все так плохо, как казалось бы: человека от столба отличает – а что еще надо?
А люди вокруг веселятся, бал все-таки. Смех радостный, музыка преступно-веселая и задорная, вокруг куча народу -  все разряженные, многие пафосные.
Но Интегра чувствовала себя на этом празднике жизни невероятно чужой. Не потому что была асоциальной, не потому что большинство из присутствующих ее на дух не переносили (она к слову им платила тем же). Просто не хватало чего-то очень очень важного, чтобы почувствовать себя частью этой картины.
Она шла осторожно, стараясь не наталкиваться на снующих вокруг человеков, красивая, гордая, уверенная. Она могла поспорить своей красотой со всеми присутствующими и вряд ли бы хоть кому то уступила, но это было сейчас настолько неважно. Чуть презрительная гримаска обозначилась на милом  личике. И не просто так, а специально, ибо сейчас, увидев такие губки, изогнутые в надменной, немного жестокой усмешке, вряд ли бы кто-то из слишком наивных существ решился бы к ней подойти с идиотскими разговорами или предложениями.
К столику свободному подошла, бросила  сумочку небрежно. Она выглядела холодной и неприступной, и чуточку недовольной, но совершенно непробиваемой. Внешне. Внутреннее же душевное равновесие пошатнулось знатно еще с утра, и теперь восстановить его было практически невозможно. Балансировала словно на острие иглы в разные стороны, и неизвестно в какую склониться больше, и что будет потом. Ей самой неизвестно. Мысли все возвращались только к одному … существу. Которого сейчас могла только мысленно проклинать за то, что существует и за то что рядом с ней. Проклинать и благодарить одновременно.
Бездумно всматривалась  в танцующих, пытаясь определить свое отношение к оному процессу, к танцу в смысле. К некому удивлению даже музыка приличная звучала, не дискотечная, что радовало. Ибо современные ритмы вызывали дикую головную боль и желание убить создателя. Выхватила взглядом Пола с особой в зеленом. Отсюда не было видно что это за девушка, так, зеленая фигура. Почувствовала вдруг облегчение какое-то, будто с плеч что-то свалилось тяжелое и давящее. Никаких обязательств более, ибо на ее плечах итак столько было всего, что втягивать еще кого-то.
Ногу на ногу закинула, платье скользнула, почти бесстыдно обнажая красивые ноги, вот только плевать было на все взгляды похотливые ли, завистливые ли. Встала вдруг, прямо прошла в сторону танцующих.
Я хочу потанцевать с тобой. Мысленно. Не приказ и не просьба, просто высказанное желание, даже не вслух. И секундой позже, полушагом вперед и  попала в сильные объятия. Едва успела затормозить, а то бы врезалась носом в сильную грудь.
Музыка непонятная, щемящее нежная, такая обычно может до слез довести на раз, потусторонняя. Все остальные звуки затихли вдруг. Осталась только эта музыка, и не факт, что не навеянная им же.
-Ты выполняешь мои желания? – тихо совсем, едва слышно, произнесла вслух только затем, чтобы услышат хоть какой-то звук помимо этой музыки, чтобы увериться, что это реальность.
-Я выполняю свои желания. – голос его холодный, тоже тихий, бесстрастный. На это ответить нечего. Да и зачем? Полностью повиновалась сильным рукам, которые так уверенно  вели в этом медленном, невероятном танце.
Смотрела только на его лицо, ладони на плечи положив. Понять пыталась, выяснить, вникнуть в то, что происходило, только надо ли? Не проще ли бездумно наслаждаться этим танцем, таким правильным, таким чувственным, таким странным.
-Ты играешь со мной. – не вопрос, утверждение, не требующее ответа. Его ладони на талии, сильные, прохладные и лицо бесстрастное, алые глаза взглядом ничего не выражающим смотрят, в душу проникают. Он знает, он знает. Знает то, чего не знаю я.
Мелодия чуть изменилась, что-то внутри подсказывало, что танец заканчивается, что еще пара секунд и … В отчаянии словно, порывисто, резко ладони с плеч его убирая, за шею обхватила, притягивая его голову ближе к себе, на цыпочки стала, губ его касаясь, не невинно-нежно… Нет, на это уже времени не хватало, а жарко, жадно, словно показывая что-то, доказывая, пытаясь понять. Холодные губы в ответ шевельнулись, как  в замешательстве, а потом ответили на поцелуй, так же неистово, обрушаясь  в ответ почти жестко, без капли нежности, выпивая воздух, выпивая жизнь, как до этого несколько раз кровь ее пил. Чувствовала, что от этого голова кружиться начинает, что держит он ее словно в стальном кольце, прижимая к себе так сильно, что не давал вздохнуть. Глаза закрывались сами по себе, пальцы беспорядочно путались в его волосах, а сама хотела притиснуться к нему еще ближе, потому что это было невероятное наслаждение, наслаждение от правильности происходящего. И мысль, что мечтала об это едва ли не всю свою жизнь. Мечтала, только никогда себе не сознавалось. Ведь правда?
Правда. В мыслях голос прозвучал, от которого мурашки по телу пробежались табунами, а коленки подкосились. Так бы и упала, если бы не держал ее прохладными ладонями за обнаженную спину. Дрожала как от холода, сознание почти теряя от нехватки воздуха… Но осознание правильности и нужности того, что происходит никуда не уходило. Смерть от поцелуя…какая ирония.
**************
Бездумно всматривалась  в танцующих, пытаясь определить свое отношение к оному процессу, к танцу в смысле. Я не танцую. Усмехнулась мысленно, встала со стула, подхватывая сумочку, и удалилась из зала неспешно, ибо не видела смысла. Танцевать все равно не с кем. Глупости все это.

О море, кораблях и моряках.

О море.

Что такое море? Нет, дорогие мои, это не лето, пляж с кучей ленивых ожиревших тел, где можно "пабухать бугога".
Море оно больше чем космос: сильное, страшное, жестокое и восхитительное в своей безразличной жестокости. Тщеславное и всесильное. Море оно всегда разное, и если ты его любишь, если оно у тебя в душе, то ты любишь его всякое, а не только теплое и в солнышко.  Когда идет мелкий, противный, моросящий  дождь, а небо обложено тяжелыми свинцовыми тучами, оно становится серым, немного унылым, покрытым рябью из-за капель бесконечных, от него веет холодом и, как ни странно, спокойствием. Это волшебное ощущение: сидеть на камне на берегу, или на баке катера , что выходит за маяк, и ничем не прикрываясь, ощущать на коже каждую  каплю, что колет как иголка и слушать этот шум неповторимый.
А может быть солнце и ветер, жара и пронизывающий холод, что до костей пробирает, а солнце почти обжигает. И невозможно найти ту блаженную середину, когда комфортно. Это можно ощущать часами. с мазохистским упорством подставляться и под то и под другое одновременно, а потом, потом уже, через время осознать, что кожа обгорела, а сам ты простудился. Но это неважно, важно то, что ты чувствовал это.
А вы когда нибудь выходили на судне или на лодке в открытое море в такую погоду?  Когда колышет немилосердно, до паники, капли волн, разбивающихся о борт брызжут в лицо, жалят холодом, а солнце сверху  с позитивом маньяка слепит глаза?
А ночью? Ночью, когда оно  так обманчиво-спокойно, и черное, действительно Черное. Может только ночью видишь его истинную сущность? Тайну огромного зверя, спокойного по своей сути, но вспыльчивого и жестокого когда нужно. Вот тогда, когда смотришь в него черное с высоты - притягивает взгляд, манит разум, грозиться утащить в бездну свою. И утащит, чуть слабоволие проявишь, оно не любит слабых.
Оно любит дерзких, тех кто бросает вызов, но так же тех, кто уважает, тех, кто понимает, тех, у кого душа морская.
Мои наблюдения, мои мысли и выводы. Я настолько человек моря, что не могу находиться далеко от него долгое время. Оно зовет, его отсутствие повергает в депрессию, и я не представляю, как можно жить без моря. Как можно существовать без этого морского запаха, который ветер нет-нет да и принесет до открытых окон квартиры. аудитории в университете. И тогда понимаешь, что ты дома, что можно жить.

Продолжу, вот и вторая часть моей "трилогии".

О кораблях.

Хотя вначале нужно выяснить опять же: что они для вас, что значат, что вы думаете. если думаете о них вообще.  Куча железа и механизмов, которая хрен знает как не тонет? Тогда вы либо никогда не восходили на борт, либо начисто лишены восприятия.  Старая консервная банка? В таком случае я вам просто не советую восходить на борт, с такими мыслями.
Ибо у каждого судна есть душа. Как ребенок она растет, воспринимая чувства и эмоции людей создавших, людей так или иначе соприкоснувшихся с нею. Каждую эмоцию впитывает, каждое слово и каждую мысль.
Как корабль назовете, так он и поплывет? Отнюдь. Как ты  к нему относишься, так он и поплывет
И не нужно считать меня сумасшедшей, я просто это знаю. И знание это пришло в семилетнем возрасте, когда я впервые ощутила под ногами твердую, надежную палубу, несмотря даже на качку. Я не скажу сейчас как назывался тот траулер, однако что-то мне подсказывает,  что это был старик "Юпитер" или же "Капитан Лабунец".
Как сейчас помню зеленую палубу, яркое солнце и неповторимый запах морской соли, которая казалось насквозь пропитала каждую деталь судна, топлива, мазута и горькой, невероятной свободы.
С того первого дня это стало страстью, невероятной, неубывающей.
Обойти каждый закоулок, каждое помещение, спуститься в машинное отделение, куда обычно люди без надобности носа не суют (ибо шум невероятный, воздуха почти нет), но это ведь сердце этой души, и все равно что кровь носом идет - к этому быстро можешь привыкнуть. Я помню каждой из кораблей, на борт которых поднималась: дату постройки, все имена, что были изменены и зачем, порта приписки, а некоторых даже дату смерти. И это больно, когда вот сегодня "Юпитер" - добрый скрипучий старик с невероятной  позитивной энергетикой, а завтра "Атаман Калнышевский" - не он уже, другой, а потом и вовсе продан, пути затерялись, отследить почти невозможно.
Я видела их всякими: и свежевыкрашенными, после капитального ремонта, яркими, сияющими, так и только вернувшимися из долгого рейса - с потеками ржавчины на корпусе, облезлой краской, поблеклыми, но все такими же.
И не сложно ведь почувствовать, стоит только ладонь на  поручень положить, просто коснуться, чтобы почувствовать словно биение сердца, это как током прошибает. А самое главное - верить.

БАТМ "Валерий Кравченко"

РТМК-С "Атаман Калнышевский" и ТР "ТОРНАДО"

До рейса и после. РТМК-С "Юпитер"

Походу я реально йобнутая истеричка...

Внутренний свет

... КОЛДОВСТВО...
Мой удел - гладить белую рысь
                                 с бриллиантовым сердцем,
Она дует на воду и видит тебя...
Эй, послушай!
Твой слух музыкальный должен видеть
                                             тот свет, о котором
Пел мне Джордж Битл Харрисон
                                                на темном коне,
"Inner light"... свет души,
"Inner light"... свет мятежной души...
(Серебро ли, а может быть - золото?
                                                           Сколото!)
Снова я, упрощая,
                            прощаю
                    нелепость прихода в наш мир
                    тех безумцев, внутри у которых -
                    свечение.
Панихида по гаснущим звездам,
В гнездах свет - просто газ,
Глаз не видит пожара,
Жар и бред - ожерелье бессонных ночей
                                        с языком саламандр.
Это - милость,
                    мой брат,
                          или кара?!
          (Я рифмую и мерзну...
                                  выходит -
                                          Обман?!)
"Inner light" - убивает,
"Inner light" - воскрешает,
           музыкальный твой слух не минует его …
... Мой удел...
                 ...КОЛДОВСТВО...
Гладить белую рысь с бриллиантовым сердцем,
Знать, что зверь рыжеглазый предскажет тебе:
                   - "Странной будет дорога –
                   Не песок и не камень,
                   Ощущенье - на память,
                   Ощущенье - на жизнь,
                   Ощущенье - на смерть,
                   Ощущенье - движенье ..."
                   - И такое свеченье,
                                     мой брат,
                   И такое свеченье!..
                   Что сорвутся с ума,
                                  как с цепи,
                   сотни огненных псов недоверья
                   и ударят хвостом по лицу.
                   Но не дай Бог идти по кольцу!
...КОЛДОВСТВО...
Мой удел - гладить белую рысь
                                      с бриллиантовым сердцем.
            -...Она смотрит на воду...
                                      Там - семь тонких свечей
                                           Ты - Его,
                                                 и ... Ничей.

НАВОДЧИК ТУМАНА
Состоянье кораблекрушения
                                                 после твоих стихов
Несравнимо с гибелью мною
                                                 услышанных звезд,
Я не знаю, что за туман проник
                                     в мою зону, любовь
К фиолетовым краскам вцепилась
         в заржавленный гвоздь и поранила руку.
Ты опять мне напомнил оранжевых птиц
                                     без кладбищ и церквей,
Их хоронят кузнечики в мягкой,
                                         но смертной траве.
Помню, на пальцах у Хендрикса
                                         перекличку перстней,
Помню, безумный бриллиант
                         свил гнездо у него в голове -
                                              миллиард бы за штуку!
Дрессировщик пустоты не вызнал
                                        закона прозрачных стен,
Нарушение в радуге - это убийство детей,
От вторжения может спасти не хитрость,
                                       а бегство в тот день,
Где никто не будил спящих тигров
                               и дремлющих змей
                                             у подножия Храма.
Ты опять мне напомнил сандаловых
                                      четок разрыв и поток,
Души тех. кто успел умереть.
                                  растревожил в растеньях,
Помню, голосом Планта звенел
                                        мой единственный бог:
«Ты - не червь!» - «Я - не червь!»
«Ты - не плоть!» - «Я - не плоть!»
«Ты - не кровь!» - «Я - не кровь!»
«Ты - лишь вздох!» - «Я - лишь вздох!»
В ледяной океан головой...
                                   Состоянье крушенья.
                  Ты - наводчик тумана.

Слишком много, слишком близко, слишком сильно... это так глупо, так больно и так по-идиотски. Хочется выть и царапать стены. Иногда так заебывает быть терпеливой, что хочется взять бензопилу и убивать все с особой жестокостью. Такие картины в голове появляются, что рассказать кому страшно - сразу в психушку или в тюрьму упекут.
Только себя не страшно. Когда возникает неистовое желание взять человека за волосы и йобнуть об стол, и ясно представляешь каждую каплю крови, вылетевшие зубы, порой даже расколотый надвое череп  - это не пугает. Только как же приходится сдерживаться в такие моменты, ибо иногда я себя не контролирую.
Эмоции, чувства, ощущения - их некуда деть, совершенно. При них ты такой как должен быть, застегнутый на все пуговицы, улыбающийся как нужно, говорящий то, что нужно, по сценарию. А менять не хочется, ибо а смысл?  Так проще, чем сказать "меня заебало твое нытье", а потом слушать еще больше нытья по поводу грубости, непонимания и прочего.
Только местами можно потеряться, совсем.

Когда устаешь, от всего устаешь, от всего, что наваливается скопом на голову, со всех концов, ото всюду, от всех, кто окружает, но чувствуешь ненависть ко всем им. Хочется  всех послать подальше, а кому то еще и по голове дать, и спрятаться куда подальше, дабы никто не нашел и не продолжал...
Иногда даже хочется всех убить... Эта усталость, она всепоглощающая, она порабощает и тело и разум. Мысли вялые, отупленные, злые. Вечное раздражение, злость, беспричинная (на первый взгляд ярость), и ожидание, мольба просто о чуде, о том лучике, что поможет, поможет все преодолеть, проведет сквозь это.
Но ждешь, ждешь, как оказывается тщетно. Кажется "вот-вот", а нет, и постигает разочарование сильное, до депрессии, до полной замкнутости, до истерики.
Устала, просто устала.
И ждать тоже.