1. Имя и Фамилия (на русском), прозвище. Альберт Лайманд. Прозвища – кто на что горазд.
2. Ссылка на информацию о персонаже, также здесь  можно дописать что-то свое о персонаже
Акция: "Научи меня"
Немного фактов:
- любит твердые зеленые яблоки
- бисексуален: важен не пол, а человек. Этот факт, кстати, скрывает, ибо боится осуждения родных.
- любит читать, временами превращается в книжного червя.
- учился на Равенкло
- за сестру и друзей горой, но вот другом ему стать сложно: доверие Альберта надо завоевать. Хотя приятелей много.
- хорош в заклинаниях, в магическом поединке может многим дать форы и не благодаря силе, а благодаря знаниям. Однако не конфликтен, поэтому поединок в магии с ним – почти нонсенс.
- как колдомедик знает толк в зельях.
- ненавидит, когда ему пытаются читать нотации.
- любит темноту, боится быть задушенным во сне.   
3. Ориентация
би
4. Чистота крови
чистокровен
5. Артефакты
ВП:
Соколиное перо - свободолюбивые, своенравные маги и волшебницы. Натуры страстные и увлекающиеся. Никогда не оставляют надежду на лучшее. Душевно чисты и скромны.
Осина – символ чувствительности. Это дерево успешно поглощает отрицательную энергию вокруг мага. Придает ему бодрости. Осиновые палочки никогда не окажутся в руках злого мага, ведь осина – символ изгнания зла. Поэтому колы тоже делают из осины. Такая палочка – лучшее оружие для аврора.
6. Домашнее животное (его может и не быть)
Не имеет
7. Связь с вами (никаких Лс)
485-573-206 
8. Читали правила? 

9. Откуда узнали о форуме?
пригласили на Лиле
10. Ваше отношение к ученикам, к нарушениям правил, к их поведению на уроке, не сделанному домашнему заданию. 
Так как не учитель, то лояльное
11. Пробный пост (любой свой пост от 13строк)
- Уф, мыться и спать...Спать и мыться. Или пойти в бар? Хм. Сейчас не так много времени, чтобы спать, думаю, можно посидеть немного. Точно, выпивка ведь потом поможет уснуть. В последнее время Петр настолько выматывался на работе, что никак не мог уснуть по ночам. Постоянные мысли, прокручивание в голове деловых переговоров снова и снова. Эти переговоры...Именно от них и шли все беды. Парня многие называли милым и обаятельным, его постоянно преследовал ярлык "хороший слушатель и прекрасный собеседник", но на самом деле Петра выматывало длительное общение и необходимость кому-то что-то доказывать. Выматывало неимоверно, так сильно, что он уже начал жалеть, что согласился на эту командировку. - Сидел бы себе, работал бы спокойно, так нет же, гордость взыграла, чтоб ее, - сердился парень, одеваясь. Не идти же в одних трусах, в которых он собрался спать?
Одевшись, Петр спустился на первый этаж гостиницы, где остановился, когда приехал сюда. - А ведь я даже не успел посмотреть город, - как-то грустно стало при этой мысли, и заказанное виски показалось таким привлекательным...
Этот неприятный человечек пялится на него уже минут двадцать и молчит. И это очень раздражает, ибо в голове шумит, и он не знает, сколько тут просидел. А этот все молчит и смотрит-смотрит...
- Вам что? - настроения нет, чтобы церемониться.
- Давно вы у нас в городе? - Боже, какой неприятный голос! - Петр скривился. Голос незнакомца так и пропах фальшивой доброжелательностью. От этого становилось тошно.
- Вам какое дело? - резко ответил Петр. Незнакомец осклабился.
- Не стоит так разговаривать со мной, юноша... - Он сам на ссору нарывается! - неожиданно осенило пьяную голову. Этот тип был так неприятен, что перспектива легонько подправить ему физиономию показалась чертовски привлекательной. И это при том, что Петр, в принципе, драчуном по натуре не был. Парень поднялся навстречу.
- Как хочу, так и разговариваю, - бросил он, направившись к выходу и отчаянно борясь с желанием развернуться и врезать. К его большому сожалению, ответа на резкий выпад не последовало, и Петр вышел из гостиницы, решив, что надо немного прогуляться. - Хоть город посмотрю, где-то близко был парк, вроде бы.
Парк оказался действительно близко: через дорогу, на другой стороне улицы. Было уже довольно темно, через каждые десять-пятнадцать шагов горели фонари. Однако, несмотря на позднее время, народ, кажется, не собирался упускать возможности побыть на свежем воздухе. Их можно понять: погода стояла изумительная - тихий теплый вечер, уютная темнота, а над головой даже можно заметить звезды. Красота.
Петр шел по гравиевой дорожке, сунув руки в карманы, изредка бездумно попинывая носком ботинка камушки под ногами. Гравий скоро сменился асфальтом, а потом и вовсе перешел в мягкий песок. Петр остановился, пытаясь понять, где он, и мучительно размышляя, откуда в парке песчаные дорожки. Этот вопрос, столь простой для ясного сознания, для его затуманенного не одной порцией виски и еще какой-то дряни мозга был практически неразрешим. Грустно вздохнув и чувствуя, что голова начинает укорять хозяина за выпитое болью, парень развернулся и хотел было двинуться обратно, но замер.
Он точно слышал, как неподалеку хрустнули кусты. Характерно так хрустнули, будто там кто-то засел. - Боже, что я несу? Ну, кто засел в кустах ночью? И зачем ему там заседать? Легче ведь сразу напасть. Логично? Логично. Несмотря на всю логичность менее страшно от этого не становилось. Петр даже как-то протрезвел, когда вспомнил, что у него с собой из тяжелого только кулаки (да и те - не ахти какая тяжесть) плюс он пьян и с координацией наверняка непорядок. Не раздумывая, он быстрым шагом пошел обратно. - Мало ли, что может случиться с приезжим в незнакомом городе. В голову как назло лезли просмотренные по телевизору и прочитанные в газетах страшные истории. - Нет, так не пойдет! - возможно, в другое время он бы повел себя по-другому, более трезво. Но сейчас о трезвости речи не было, сейчас все подчинялось инстинктам. Тем более, сзади снова послышался шорох, будто за ним кто-то следует по кустам. Инстинкты завопили, что им страшно и что срочно надо отсюда сматываться.
- Где эта чертова дорога с асфальтом?! Где я вообще, в каком углу парка?! - он бежал вперед, изредка спотыкаясь, один раз едва не навернувшись. В сумерках, если темень вокруг можно назвать сумерками, все казалось таким одинаковым, что парень распаниковался. Он никак не мог найти дорогу, а шорохи то справа, то слева все усиливались, опровергая наивную надежду, что это его разыгравшееся воображение решило побуянить на ночь глядя. - Где люди вообще?! Здесь же было полно людей!
Наконец, он устал. Петр остановился, согнувшись пополам и упираясь руками в колени. Он хватал ртом воздух, пытаясь унять резь в боку, и понимал, что ему уже глубоко фиолетово, кто там за ним гонится. От бега голова стала яснее, и пришла мысль, что убегать было очень глупо: так он только вымотается, и с ним будет легче справится. Петр прислушался. Было тихо, подозрительно тихо. Стараясь дышать носом, чтобы побыстрее восстановить дыхание, он выпрямился и неожиданно спиной почувствовал упершийся в него взгляд. Недобрый такой взгляд. Медленно обернувшись, парень увидел собаку. Впрочем, собака ли это была? - Что это за мутант? - расширившимися глазами он наблюдал за загородившим дорогу чудовищем. Чудовище было с него ростом, оно злобно скалилось, но не издавало ни звука. Парень медленно попятился, бормоча какую-то чушь про "хорошую славную собачку".
Последнее, что он помнил, после того, как кинулся снова бежать, это удар в спину, ощущение неимоверной тяжести на себе и болезненный укус в плечо.
Петр проснулся от того, что у него над самым ухом орали птицы. Именно орали, а не заливались в прекрасном утреннем пении. Еще это чертово солнце, сразу забившее в глаза, стоило их открыть. И спина болит. Почему спина-то болит? И какого черта он на траве? Что, вообще, произошло? Зажмурившись, парень попытался вспомнить, что он делал вчера. Ах, да. Он пил. Почему он пил? Впрочем, это неважно. А что было дальше? Так, отвратительный наблюдатель. А потом? Стоп, если он пил, почему голова не болит? А, ладно, не болит и слава богу. После наблюдателя он пошел в парк. И чего его только туда понесло? Прогуляться, видите ли, захотелось...Стойте. А сколько сейчас время?!
- Черт возьми!! - стоило бросить взгляд на часы, как его прошиб холодный пот. Сегодня ведь важное совещание, и начнется оно через полчаса, а он черти где находится. Парень в панике вскочил, огляделся, подслеповато щурясь. Из-за постоянного сидения за книгами по долгу службы Петр видел не очень хорошо, но очки постоянно не носил. Не одел он их и вчера на прогулку, это он точно помнил. Но почему тогда все вокруг такое четкое, будто у него стопроцентное зрение? - А, ладно, потом разберусь. Хотя непривычно. Отбросив все ненужные мысли он ринулся бежать по дорожке и достиг гостиницы минут за пять. - Странно, я точно помню, что блуждал вчера больше полутора часов...Может, я уснул близко к гостинице? Залетев в номер (отломав дверную ручку, стоило ее немного сильнее дернув), парень стащил куртку и только тут увидел, что она изодрана на спине так, будто в него сзади вцепилась гигантская кошка. Или собака. - Собака? - память ударила обухом. Чудовище на дорожке. А он думал, что это был кошмар после виски. - Но что было потом? - как Петр ни силился вспомнить, что было после того, как его толкнули, вредная память отказывалась докладывать об этом. Новый взгляд на часы на стене. Хм, а раньше, чтобы увидеть на них время, приходилось вставать с кровати и подходить ближе...
Совещание прошло на ура. Петр, правда, сломал три ручку, хотя сжал их всего капельку, задумавшись. Вернувшись в номер, он пошел в душ и долго не мог понять, откуда слышит голоса. Голоса разговаривали спокойно, не ругались. Но откуда? Дикое предположение, что он слышит через стенку, повергло парня в немалый шок. Не такая конструкция комнат, чтобы слышать соседей.
- Что со мной происходит? - упав на кровать, он невидящим взглядом смотрел в потолок и слушал, как беседуют соседи сверху. И соседи снизу. И справа...
Странности продолжались уже неделю и никак не желали прекращаться. То он что-нибудь сломает, что в теории человек даже погнуть то не сможет без специальных инструментов. То пробежит несколько километров минут за пять-десять, не устав при этом ни капли. То услышит, о чем разговаривают те милые, сидящие метрах в пятидесяти от него на скамейке девушки. Это сводило с ума. Особенно нервировал прекрасный слух, а вот идеальное зрение даже нравилось. Теперь не приходилось мучиться с очками. Хотя и к слуху он начал понемногу привыкать, догадываясь, что иногда можно просто не сосредотачиваться и слышать не будешь. Правда, с этим следовало еще потренироваться. И был еще один момент. Время от времени ему безумно хотелось наброситься на человека и разорвать, сожрать, искусать...Эти чертовы запахи..Кстати, обоняние также не отставало от других органов чувств и в первые несколько дней Петр старательно обходил все места, где был хотя бы один цветок, пока немного не привык.
Все это, конечно, было хорошо и забавно, но ровно до того момента, как ему захотелось крови. Все наступило не слишком неожиданно: парень уже пару дней ходил на взводе, казалось, что его нервозность и агрессивность увеличивается с каждым часом. К концу третьего дня Петр страстно желал кого-нибудь разорвать в клочья, но думал, что дело в излишней усталости. И только тогда, когда он с утробным рычанием двинулся на коллегу, осмелившегося с ним спорить, парень понял, что дело далеко не в переутомлении. Он не был склонен себе врать и понимал, что хотел убить этого человека. Причем не просто убить, а разорвать, раскрошить ему кости, слушать, как рвутся сухожилия...С одной стороны, ему это нравилось, этого страстно хотелось, словно в нем внезапно проснулась какая-то очень кровожадная первобытная сторона натуры. С другой: он не убийца и от мысли, что мог бы им стать, вовремя не убеги и не запрись в туалете, Петру становилось очень не по себе. Тут не до работы, поэтому парень отпросился домой пораньше, сославшись на плохое самочувствие. У него и в самом деле был бледный измученный вид, поэтому шеф не усомнился в словах подчиненного.
Оказавшись дома, он залез в душ, а потом под одеяло, по-детски надеясь, что когда проснется, то все будет позади. Поворочавшись, Петр уснул. Проснулся он через несколько часов от дикого жара во всем теле. Казалось, все кости выворачивает на изнанку. Хотел ругнуться, вырвалось сдавленное рычание и опять дикая боль. Он выгнулся, а потом неожиданно заскулил, завыл. Спина хрустела, все тело нещадно чесалось. Он начал кататься по кровати, почти не соображая, что делает, а потом увидел свою руку. Рука его настолько поразила, что Петр вскрикнул. Хотя нет, не вскрикнул - заскулил.
Это была какая-то собачья лапа, а не рука. И вторая рука тоже была лапой. Захотелось согнуться, стоять или хотя бы сидеть было уже неудобно. И очень хотелось крови, казалось, будто в голове настойчивый голосок нашептывает "взять, убить, разорвать!" Это ему не нравилось. По комнате разнесся тихий вой. Животному было тесно в комнате, а человеку жутко в душе. Он заметался, боясь, что безумно привлекательные запахи полностью подчинят себе все желания и заставят совершить что-нибудь нехорошее. Петру казалось, что он вечно останется зверем. В панике, пытаясь совладать со своей второй сущностью, которая так и рвалась на волю, он забился в угол комнаты и там съежился, пытаясь не дышать.
Сколько он так просидел, Петр не помнит, только открыть глаза снова он отважился, лишь почувствовав, что очень замерз. Мыслей в голове не было ни одной. Он сидел в углу комнаты на полу и тупо рассматривал ворс ковра.

Отредактировано Альберт Лайманд (2011-04-30 22:02:32)