Начало игры.

Снова пришла зима; свежий, холодный, ветреный день и раскинувшаяся передо мной равнина воскресили мои надежды. ©

Виски ломило, по лбу стекал пот. Агриппа попыталась встать, хрюкнув от боли: ноги разъехались, руки подогнулись, и герой-покоритель бутылок бессильно рухнул пятачком в матрац. Господи ты боже мой…
Все это было бы весьма забавно, если бы не плачевное но: не было никаких бутылок, была лишь одиночная камера и затекшее за ночь тело. Очередной кошмар и давящее на психику окружение, ей бы впору сойти с ума или испытывать легкое помешательство, возможно тогда бы она смогла отгородиться от не воодушевляющей картины.
Радовало одно – на этом этаже не было дементоров, они были ниже, но крики заключенных снизу и их страх казалось настолько отравили стены и воздух болью, за все то время пока эти существа являлись тут хозяевами, что не мучится было не возможно.
Ночами чудилось что стены стонут, что изгибаясь в муках корчуться тени и кто-то плачет.
Но сегодня был особенный день, Агриппа ждала его с жаждой, с воодушевлением и неверящим трепетом. Охранник не раз, цедя слова, говорил, что ее время тут скоро закончится. И если в начале испуганная женщина принимала это как угрозу, то потом понимание, что это ее последние дни тут в качестве заключенной, как удар колокола снова и снова обрушивались не давая опомниться.
Она жаждала выйти отсюда, жаждала получить обратно свою палочку и показать всем этим ничтожествам, что она – Каприно, еще многое может, что память ее не истерлась, рассудок не помутнел, а месть надолго затаилась в подкорке сознания.
Спустя время, может десять минут, может несколько часов, но за ней пришли, подталкивая и говоря что-то нелестное в ее адрес, стражники с Каприно все же приближались к выходу.
Женщина ничего не слышала. Она медленно перебирала ногами не веря, что это все, что долгие дни заточения окончены.
Когда ей протягивали ее скудные пожитки, ее палочку, когда ей разрешили смыть всю грязь, она все еще не верила.
Море бушевало, казалось, оно не хотело отпускать преступницу, хотя таковой Агриппа себя не считала, она жадно втянула носом воздух. Запах гнили и мокрой псины наполнили легкие, чуть кашляя и шатаясь от холодного ветра, она вновь и вновь с упоением вдыхала отвратительный вкус свободы.
Седой мужчина, кормач, гневно окликнул ее, цепной пес возле его ног подвывал и жался, буйство стихии явно ему не нравилось.
Взметнулись полы мантии и женщина прихрамывая, направилась к нему.
Сидя в лодке и смотря на медленно приближающийся берег, она все еще бессознательно, жадно вдыхала гнилье отлива.

---) в Лондон или один из переулков

Потолок и стены. Вот уже 20 лет, это всё, что видит Фенрир. Тёмные стены, которые лишь изредка освещаются лунным светом, идущим из маленького оконца камеры. За столько лет его проклятье даже ослабило хватку. Теперь при полнолунии он не терял рассудок, а мог вполне контролировать своё состояние в таком виде, да и что было делать, если не самосовершенствоваться в такой обители страха, боли, истерии и сумасшествия. Множество книг лежало возле его кровати. Философия, религия, строение общества, история магии, основы магии и многое другое, в том числе и даже маггловские книги фантастического типа. Чтение было частым занятие Фенрира, поскольку делать в камере, в общем - то больше было и нечего. Время летело, и взгляды его сильно изменились. Ему больше не льстило, даже стыдило, что он был на стороне Тёмного Лорда. Ему стала противна мысль, которой он раньше жил. Заражать детей ликантропией. Сейчас это казалось диким бредом, а когда-то мыслью, с которой он жил.
- Да, вот что-что, а к этому ты уже не вернёшься, - повторял себе Фенрир чуть ли не ежедневно, чтобы понять, что его взгляд на мир сильно изменился. Возможно, в этом виноват возраст и что чем старше, тем разумнее, ты становишься. А может всё из-за книг по философии, которые ему приносят, даже не спрашивая, зачем и почему.
Однако сегодня всё изменилось в корни. Нет, не взгляды, а скорее стремления. Впервые Фенрир задумался над тем, чтобы улучшить жизнь и себе и другим оборотням и встать на сторону Поттера. Ведь за последние годы он не раз убеждался, что зло всегда проигрывает добру, просто по определению.
Он уже подал прошение о помиловании и выпуске из Азкабана в обмен за обещание постоянной отчётности и помощи Министерству, однако видимо прошение так и не дошло.
- Чтож, наверное, когда оно дойдёт, я врятли смогу быть достаточно вменяемым, - подумал про себя Фенрир, читая трактат Конфуция, принесённый ему не далее, как вчера вечером вместе с газетой.
В этот вечер он не обратил внимание, что на их этаж пришёл человек и забрал троих Пожирателей, а одного скормил дементорам. Нет, в этом было что-то не обычное. Да, поцелуи часто применялись к местным сидящим, однако в этот вечер это было сделано до жути беспощадно. Фенрир не стал выяснять, что там происходит, лишь подумал:
Один пришёл, четверо ушли. Может и до меня дойдёт... однажды.
Ещё один день в ожидании ответа от мистера Поттера и кто знает, сколько ещё ждать.