Когда встречаются старые друзья,
все прочее тускнеет, теряя всякое значение.
© Брань, Глад, Мор и Смерть.

– Сколько лет, сколько зим? Нет, не так… Эван! Какими судьбами в этих краях? Нет, вообще бред… Дружище! Давно не видел тебя!.. – бубнил себе под нос Питер. До чего же неловкая вышла ситуация, а?
Небольшая деревенька, вокруг – ни души. Да, конечно, уже и ночь в свои права вступила, но уж больно неловко было Питу идти по узеньким улочкам, когда фонари уже зажгли свои огни, и люди дружными семьями уже уложили детей спать, а теперь разве что компании подростков шумели на улицах. Только вот есть ли вообще шумные компании а таком маленьком, уютном месте, словно бы стеной окруженной от всего остального мира? Хотя, вообще-то, ведь и правда окруженной. Обычной себе магической стеной. В конце концов, разве может пара магов поселиться среди магглов просто так, без причины? Навряд. И у Эвана с Мегги таких причин не было.
Найдя наконец нужный дом Роверс остановился. Это место всегда казалось таким уютным, таким родным. Еще с самого детства – когда Питер впервые побывал в гостях у Эвана. Это был еще дом родителей Спеллмана. Не решаясь войти, Роверс тихо присел напротив дома – прямо на бордюре, да так и глядел на окна. Когда он был здесь в последний раз? Воспоминания так и нахлынули волной  на анимага – как в первый раз побывал здесь еще ребенком, как по утрам Натали, мама Эвана, кормила их блинчиками, как до самого вечера они бродили в поисках приключений, как их отчитывали за шалости и проказы…
«Ну вот, расчувствовался ты, Пит» тихо шепнул внутренний голос. Питер втянул носом горячий летний воздух, приводя себя в чувства. Сколько же лет прошло со дня их последней встречи? Лет десять, не меньше… И почему Питер так редко писал другу? Вот уж неловко было сейчас сидеть и ждать встречи. Было страшно стыдно, да и просто страшно. А если Спеллман зол? Злится, что получал мало писем, или что не мог написать ответ? А если он и не живет здесь?!
Роверс резко подскочил на ночи. А что, если Эван и вправду уже не жил здесь? А кому же тогда Питер отправлял письма? Может, Натали передавала их сыну… А что, если это даже не их дом? Мужчина в два прыжка перескочил проезжую часть и взглянул на почтовый ящик. «Спеллман» гласила надпись. Питер нервно усмехнулся. Ладно, во всяком случае они точно не продали дом. Но уверенности это никак не предавало. Словно перед экзаменом Питер нервно сглотнул и подошел к входной двери. Занес руку, чтобы постучаться, но пока так и не решился. Опустил руку. Снова занес, и снова опустил. «Давай, тряпка! Ты мужик, или кто? – рычал внутренний голос. – Живо стучись! Не укусит же он тебя!» И постучался.

Дверь открывалась медленно. Настолько медленно, что миллионы галактик успели создаться и разрушиться за эти мгновения. Во всяком случае, именно так казалось в этот момент Питеру. Дверь наконец распахнулась. Перед Роверсом стоял Эван. Он выглядел немного уставшим (что и не удивительно в столь поздний час), видимо, дело беспокоили его в столь поздний чай. Но, без сомнения, это был он – самый лучший друг Питера на всем белом свете. Спеллман с минуту глядел на Пита, словно бы не узнавал. Тут Роверс уже было решил, что его визит очень неуместен, что стоило послать весточку о себе, стоило предупредить…
- РОВЕРС! ПИТЕР! – и все напряжение словно рукой сняло. Спеллман сжал старого друга в объятиях, а Роверс, преисполненный радостью, ответил тем же. - Где ты пропадал, сукин ты сын? Заходи скорее, что ты стоишь?
Питер счастливо расхохотался. Пожалуй, это было самое лучшее в мире приветствие.
- Да, что сказать, я заслужил подобное обращение, - Роверс неловко пожал плечами, входя в дом.
В прихожую, такую светлую и уютную, заглянула Мегги. Она выглядела сонной, видимо, не сидела как Эван до поздней ночи, а уже спала.
- Мэг! – Питер рванул на встречу старой (фигурально выражаясь, конечно) подруге и заключил ее в объятьях, чуть отрывая от земли.
- Где же ты пропадал, Эв места себе не находил!
- Мэг, перестань, - отшутился Спеллман.
- О, Боже, да вы будто не один десяток лет вместе прожили, - расхохотался Питер.
Питер ступил вслед за Эваном в кухню. По непонятным причинам Роверс никогда не любил сидеть долгими вечерами в гостиной, а предпочитал кухню – и Эван знал об этом, и даже помнил. Это невероятно растрогало Питера, он словно почувствовал себя членом семьи. Тут же в чайник набрали воду, поставили кипятиться, тут же по чашкам стали рассыпать заварку, но Питер прервал хозяев легким движением руки.
- Я вам кое-что привез, ребята, – с этими словами Пит извлек из своего рюкзака закупоренную бутылку огневиски и поставил ее на стол, затем достал шесть небольших (размером чуть больше ладони) коробочек с различными зарубежными сладостями – шоколадками, леденцами, зефиром и прочим. Их, естественно, для Мегги. – Думаю, за такую встречу и выпить не грех?
Питер снова смирно вернулся на свое место, вглядываясь в лица друзей. Ах, как они изменились за эти годы! Эван стал настоящим мужчиной, от юноши, которого знал Питер когда-то, остался разве что озорной блеск в глазах. А Мегги? Она стала настоящей женщиной, тоненькой, но держалась она так уверенно в себе, что и позавидовать можно было.
- Ну, рассказывайте! Как для вас прошли последние десять лет?
Страшно было подумать – последний раз они и вправду виделись целых десять лет назад…

Так неимоверно счастливо и радостно было в обществе старых друзей. Здесь, на кухне, в столь родной и любимой обстановке все было как и десять, а то и двадцать лет назад – по-прежнему тепло, уютно и радостно. Как и в детстве, они заняли привычные места – словно только этим утром Натали кормила их блинами, а сейчас должна была подать на стол очередной шедевр кулинарии, дабы побаловать мальчиков.
- Даже не знаю, столько всего произошло, - рассеянно начал Спеллман, но Мегги закончила за него.
- Эван теперь глава "Holy Spell", - похвасталась она, потрепав ему голову, отчего он возмущенно фыркнул.
- Ха-ха! – с удовольствием прыснул Пит. – Да ты теперь серьезный человек, я погляжу!
- Да это не важно. Лучше объясни, где ты пропадал? Где бывал? Надеюсь, оно стоит того? И когда ты приехал? Почему не написал?
- Да, чего уж там… - Роверс качнул шестигранным бокалом с огневиски, вглядываясь на донышко стакана. – Давайте лучше за встречу выпьем!
Дружно зазвенели бокалы, покатился смех. Огневисти неприятно жгло горло, но послевкусие оставалось замечательное. Напиток не был классическим английским огневиски, но за последние годы Питер успел к нему привыкнуть. Крепость давала о себе знать, но Роверс вполне спокойно на это реагировал, и как-то даже не подумал предупредить об этом друзей. Глядя на них Питер еще раз усмехнулся.
- Ну, начну, пожалуй, с конца, - заговорчески начал Пит, наблюдая, как Мегги снова разливает огневиски по бокалам. – Приехал около часа назад, не поверите!.. обычным маггловским самолетом. Сюда, конечно, пришлось лететь на метле, но до Лондона я добрался на самолете. Вообще-то я вам сувениров привез, но это потом, утром… Ах да, приехал я прямиком из Думстранга. Да-да! – глядя на ошарашенные взгляды друзей Роверс расхохотался. Алкоголь потихоньку начал ударять ему в голову. – Я работал у них практикантом последние несколько лет. Вполне неплохое место, что я могу еще сказать. К местному калориту, конечно, привыкать пришлось не один год, но вообще-то они там все люди приветливые, дружелюбные – гостям всегда рады. Во всяком случае, они рады практикантам-анимагам, а-ха-ха! А помните Крама? Виктора? Когда он приезжал к нам в Хогвартс и они с Поттером сражались за кубок огня? Да-да, того самого! Отличный мужик, надо сказать! Он со мной вместе преподавал. Да, правда отличный! Женился, я у него на свадьбе был. – снова зазвенели бокалы и друзья с шумом выпили «за любовь». – Так вот, я у них практикантом работал. Да-да, анимагии, да. Как, уже говорил? Ох-х, это огневиски сильная вещь, хмелеешь быстро, зато голова на утро не болит.
Питер руками (даже не прося тарелку или вилку) стащил с блюда некий деликатес – вроде креветки или рыбы, явно что-то из морепродуктов, а затем с удовольствием отправил себе в рот. Отпустил комплимент Мегги за то, что та не разучилась готовить (хорош, а? идеальный же комплимент). Все снова расхохотались, а Питер обрывками начал рассказывать про свое путешествие: и как до Думстранга на метле из Чехии летел, и, собственно, как в Чехию попал, потому что билет не на тот самолет купил, и как магглов проклинал, когда вообще на самолете полетел. Да многое рассказывал. А бутылка пустела потихоньку. Потом открыли вторую (тоже привезенную Питером), только не с огневиски, а с водкой какой-то зачарованной. Мол, колорит оценить души русской. Тут уже и про начало путешествия пошли рассказы – как одиноко стало, когда Мегги и Эван на медовый месяц улетели, как по возлюбленной скучал, места найти не мог. Вот и сорвался куда глаза глядели – в Германию трансгрессировал, а дальше на метле летал, а когда деньги заканчиваться стали, так и отправился в Думстранг. А его там, считайте, как родного приняли – и знакомые нашлись, и жилье ему обеспечили, и работу подбросили. Он же, как-никак, анимаг превосходный, вот и пригодился им.
- А когда тоска совсем заела, так собрал свои вещи, распрощался со всеми, да и прилетел сюда, к вам. – мягко закончил Питер, глядя на друзей. Рассказ долгий получился, за полночь давно перевалило, но сидели они опьяненные, счастливые и усталости совсем не чувствовавшие.

Какое искреннее наслаждение испытывал Питер, когда получал благодарных слушателей, а Эван и Мегги были именно таковыми. Пит рассказывал взахлеб, эмоционально жестикулируя руками, каждое предложение изображая с новой гаммой эмоций на лице. А когда закончил, Мэг присела на соседний с Питером стул и мягко прилегла ему на плечо, обняв под руку. Роверс немного смутился, но виду не подал.
- Ох, Питер, ты такой милый. Это всё хорошо, но я обязана уложить вас спать. Сами же не догадаетесь. Завтра наговоритесь. Давай, Питер, вставай. Тебя ждет ванная и мягкая постелька.
- Мегги права. Тебе бы не мешало отдохнуть. Ты же завтра никуда не уедешь от нас? Тогда утром и продолжим.
Пит кивнул, и Мегги, словно заботливая мамочка, помогла охмелевшему Роверсу подняться. Путь к ванной комнате Питер смог припомнить даже в столь тяжком состоянии, Мэг лишь сопроводила его, предоставила свежие полотенца и оставила одного. Под душем анимаг постепенно пришел в себя, насколько это было возможно, во всяком случае, пришел в себя достаточно, чтобы отличить свое полотенце от чужого. Только было вышел из ванной, как его встретила молоденькая миссис Спеллман, довела до спальни и, предотвращая всякие попытки вернуться в компанию Эвана, отправила спать. Лишь голова Питера коснулась подушки, как он тут же отключился.

Горячее летнее солнце нещадно обжигало лицо. Питер жмурился, крутился, в конце концов, повернулся спиной к окну. Постарался прислушаться к своим ощущениям, не открывая глаз. Голова и вправду не болела – не зря же водка зачарованная была. Зато тело ломило так, словно Роверс вчера стометровку пробежал, но это из-за длительного полета на метле, конечно, а не из-за выпивки. Ну, разве что совсем чуть-чуть из-за выпивки…
Пришлось собрать все свои усилия, чтобы восстановить события вчерашнего вечера. Вот Питер еще в самолете, вот уже на метле, а вот он и в переулке около дома Эвана… Вот стучится в двери к другу, вот Спеллман открывает ему, вот они уже пьют… Эх, весело было. Роверс сладко потянулся, раскапывая воспоминания далее. Нет, кажется, все прошло определенно хорошо. Конечно, Мегги не обделила его (Питера то есть) своим женским вниманием… Но, видимо, это от переизбытка чувств, да и от пары лишних рюмок выпитого. В конце концов, Мэг уложила Пита спать как настоящая хозяйка.
Собрав все свое мужество, Пит открыл глаза. Комнату заливало солнечным светом, и анимаг тут же зажмурился. Еще попыточка – и вот он уже может рассмотреть комнату. Аккуратная мебель, вещи сложены по местам, но выглядят так, словно здесь давно никто не ночевал. Это, кажется, была комната Джоша. Видимо, брат Эвана был редким гостем в родительском доме. Роверс оперся рукой на подушку, помогая себе подняться. Сделал пару пробных шагов… Так, равновесие в порядке, вестибулярный аппарат тоже не подкачал. Питер потянулся, попытался кое-как совершить несколько упражнений из утренней гимнастики – вполне успешно, естественно. Затем прошелся по комнате, у письменного стола остановился и замер. Письменный стол украшало несколько фотографий. Питер не удержался и внимательным взглядом оценил каждую. Вот Джош с Эваном и Натали… Роверс осмелел, взял в руки фотографию, внимательно осмотрел. И Джош, и Натали выглядели на ней именно такими, как десять лет назад. Видимо, фотография была совсем не новой. Но семейство Спеллманов на ней улыбалось. Питер и сам не удержался от улыбки, поставил фотографию на место.
Не долго думая, Питер подхватил свой рюкзак за шлейку (кажется, это Мег принесла его сюда, пока Пит был в душе), и отправился искать ванную комнату. Память не подвела, и комната оказалась там же, где и вчера. Вот что, что, а зеркало Питера не обрадовало… Раскрасневшиеся от недосыпа глаза, чуть припухшие веки… А о трехдневной щетине и упоминать не стоило. Роверс с удовольствием привел себя в человеческий вид, побрился, переоделся в чистую одежду, и только после этого накинул рюкзак на плече и спустился вниз по лестнице.
В кухне, оперевшись головой на руку, сидела Мегги и медленно потягивала кофе. Ее лицо едва заметно опухло – оно и понятно, после выпитого огневиски бывало и не такое. Сейчас Питер только порадовался, что зачарованная водка хоть немного сняла последствия веселого вечера с его лица. Во всяком случае, он выглядел не намного хуже Мегги. Хоть не так стыдно было… Роверс пожелал хозяйке доброго утра, кинул рюкзак на пол, заварил себе чая. Странно сказать, чай попрежнему, даже спустя столько лет, стоял все на той же полке… Роверс с удовольствием подметил это, снова вспоминая вчерашнее ощущение домашнего уюта. Присев (с чашкой в обнимку) напротив Мэг, Питер полюбопытствовал, где же Эван. А потом с удовольствием расхохотался, когда понял, что проснулся раньше друга.
- Да и вообще, где все? Джош, Натали? – Роверс сделал глоток из чашки.

Мегги взглянула было на Питера, словно тот с Луны свалился, но тут же уточнила:
- Ох, Питер, - она поправила волосы, - Джош живет в Лондоне и заходит редко - у него какие-то свои дела, так что его сложно поймать тогда, когда он нужен. А Натали, - Мэг вздохнула, - умерла года четыре назад.
Чашка в руках Питера невольно покачнулась, как и сам Питер, впрочем. Мужчина прислонился плечом к стене, голова его практически безжизненно обвисла. О том, что Натали скончалась, Роверс, конечно, слышал впервые. Да, вот сейчас он ощутил, что стоило оставлять обратный адрес на каждом своем письме. Быть может, Эван нуждался в его поддержке, как друга. Мужчина тоскливо поправил волосы одной рукой, но так и не нашелся что ответить. Он, как рыба, вытащенная из воды, только и делал, что открывал и закрывал рот, пытаясь вымолвить хоть слово, но слов не было. Были потоки мыслей, оглушившее чувство вины, тоска по милой, заботливой, словно родная мать, Натали.
- Ага, без меня вдвоем сидите, - услышал Питер голос друга. Спеллман заставил Питера скрыть грусть, и Роверс улыбнулся уголками губ. Якобы ревностный Эван вошел в кухню, как всегда бодр и свеж. Эх, вот это метаболизм – ничего не скажешь. Чему-чему, а этому Питер частенько завидовал, особенно по молодости, когда был повод (да и когда повода не было) отпраздновать что-нибудь. Сам-то Пит ох как сильно страдал от похмелья, бывало, до самого следующего вечера из постели выбраться не мог, только лишь стонал и смотрел в потолок.
Тут Спеллманы обменялись парой фраз, из которых Питер уловил только, что кто-то был отправлен в магазин. «Неужто домового эльфа завели?» недовольно нахмурился Роверс. Он всегда был за свободу эльфов, и сам с трудом мог поверить, что Эван пошел бы на то, чтобы сделать одного из них своим слугой. Но, не успел Пит возмутиться по этому поводу, как Мегги поставила перед ним и Эваном по тарелке аппетитного завтрака, и Роверсу ничего не оставалось, как проглотить свои мысли вместе с пищей.
- Питер, ты что такой унылый? Сейчас дети вернуться, не напугай их своим унынием, а? Кстати, о них. Я пока выйду, может встречу заодно, - он поднялся с места.
- Дети?! – только и выпалил Питер, закашлявшись. Заботливая Мэг подала ему стакан воды. Вот уж когда точно стоило оставить свой обратный адрес! - Дети! – снова фыркнул Пит, отдышавшись. – У них дети! А я даже не в курсе!
Питер смерил Мегги укоризненным взглядом, даже не в силах подобрать пару-тройку вменяемых слов. Право слово, разве были они виноваты, что живут нормальной семейной жизнью? Да, толи дело, он сам… Нет, но все же, вы подумайте – дети! Даже не один! Несколько! Но, прервав суждения Пита, вошел Эван.
- Питер, это Софи и... - Спеллман не сразу нашел сына за своей спиной, - и Эрик. А это мой старинный друг Питер Роверс. Прошу любить и не жаловаться, - представил Эван друга детям и усмехнулся.
Около Эвана стояла пара чудных ребятишек. Девочка, Софи, постарше, просто копия матери: и носик, и губки… Только глаза как у отца серые. Питер умиленно улыбнулся. А вот мальчик, Эрик, явно был помладше – он робко прятался за спиной отца. Отставив тарелку в сторону, Роверс встал из-за стола, вытянулся в полный рост, и улыбнулся. Секунду спустя, Пит оперся ладонями в колени и нагнулся к Софи:
- Юная леди, вот мы и встретились, - заговорчески начал Питер, словно они с девочкой многие годы обменивались письмами, и только сейчас впервые встретились вживую. – А Вы, молодой человек? Мое имя Питер, и я рад с Вами познакомиться.
Роверс с самым серьезным видом протянул ладонь мальчику, и тот робко, словно его подталкивали в спину, пожал ее. Детская ладошка совсем затерялась в ладони Питера, и тот снова умиленно улыбнулся. «Ну, молодец, поздоровался с ними, а дальше что?» саркастично фыркнул внутренний голос. «Да заткнись уже! Я сегодня буду их летним Сантой,» и метнулся к рюкзаку. Да, не зря столько сувениров накупил, чего уж скажешь. Роверс по-турецки уселся на пол, подозвав к себе детей, и стал доставать из рюкзака все подряд: вот волшебные куколки, чуть меньше ладони Питера, они танцуют под музыку, и вот и музыкальная шкатулка, мелодия которой отражает настроение владельца, вот картинки, пейзаж которых не меняется, зато всегда показывает как именно выглядит место, которое изображено на картине – под снегом оно, или согрето летним солнцем. Вот пара чашек на дне которых все время меняется абстрактный узор в этническом стиле. Вот бутылка огневиски… Так, стоп, бутылку счастливому отцу семейства. А вот и самое интересное – метла для полетов и квиддича. (Что, кого-то удивило, как все это поместилось в рюкзак? Он же зачарованный, не стоит удивляться. Как еще можно путешествовать по миру всего с одним рюкзаком? ) И дальше, зачерпывая горстями, Питер стал доставать конфеты, которые валялись по всему рюкзаку. Все это тут же вручалось осмелевшей Софи, или просто складывалось рядом, включая конфеты, конечно.

Отредактировано Питер Роверс (2013-02-08 22:08:34)